Хитрая логистика. Фельтетон
Читатели «Гудка» хорошо знакомы с Григорием Фёдоровичем. Он такой же простой, как все мы, только глаз у него зоркий да ум аналитический. Поэтому он считает своей главной задачей делиться с нами своим восприятием жизни на железной дороге.
За чашкой чая пенсионерки-близнецы Валя и Галя в присутствии Григория Фёдоровича случайно обмолвились о книжной ярмарке в Люберцах. Уставший от однотипного литширпотреба в пошлых ярких обложках, Григорий Фёдорович, как ценитель настоящей литературы, отправился за книгами по указанному адресу. Пришёл за билетом в пригородные кассы Казанского вокзала. И потерялся.
На этот вокзал Григорий Фёдорович никогда не хаживал - так, любовался издалека величественным корпусом и тяжёлым камнем здания, важными милиционерами, косился временами на неумытых типов, ставших неизменным атрибутом Площади трёх вокзалов. Если бы не чаепитие, Валя, Галя и Люберцы с их книгами, то и не стал бы зазря обувь топтать.
Он даже предположить не мог, что самый обыкновенный визит за билетом на поезд пригородного сообщения может затянуться на несколько часов.
Где, впрочем, вход в Казанский вокзал - он определил без проблем. Оказавшись внутри здания и миновав всевозможные сканеры, Григорий Фёдорович влился в поток пассажиров.
- Пригородные кассы? Не, вы не сюда попали! - со знанием сообщила молодая женщина с рюкзаком на спине и ребёнком на груди. - Здесь только дальнее сообщение. Мне кажется, с улицы я видела вывеску «Кассы»...
Поблагодарив незнакомку, Григорий Фёдорович отправился к выходу. Вновь оказавшись на площади, он обогнул Казанский по периметру и со стороны Новорязанской улицы обнаружил вывеску «Кассы». Какие именно кассы - дальнего или пригородного следования, - не указано, но, как оказалось, и не суть важно - двери всё равно заколочены, а перед самым его носом висела табличка, сообщавшая о том, что за дверью ничего не работает, и билеты не продаются. Неизвестный автор приписал на табличку обидные для кассиров вещи.
Григорий Фёдорович решил «штурмовать» вокзал с тыла. Семеня уставшими от жизни ногами, он старательно крутил головой в поисках стрелки с указателем движения к тем кассам, которые работают. Разных надписей попадалось много, а нужной всё не было. Обнаружил, наконец, проход на перрон - туда и двинулся. А там высились палатки предприятий общепита: от кафе с редким названием «У Параноича» до безымянных ларьков, торгующих мясом в лаваше, чебуреками и прочими стимуляторами отравлений.
Долгие поиски пригородных касс загнали Григория Фёдоровича на цокольный этаж. Благодаря либо невероятному везению, либо божественному провидению он сумел заметить ведущую под землю каменную лестницу с нужным указателем.
- Кто ищет, тот всегда найдёт! - вспомнил Григорий Федорович речёвку из своего пинерского детства, приободрился, распрямив плечи, и ускорил шаг.
Дохнуло горячим воздухом -куда ни кинь взгляд: что-то пекут, жарят, парят. На июльской-то жаре... Добираясь до заветных касс, Григорий Фёдорович предположил, что билетёров неспроста так далеко, аж под землю, спрятали. «Тут какой-то корыстный ум постарался, - решил он про себя, - потому кассы в лабиринты хачапури и хот-догов и упекли, чтобы из людей лишнюю копейку вырвать - пока до билета дойдут, не одним гамбургером отоварятся».
Оглядевшись, обнаружил рядом всклоченную бороду. Выставив перед собой ковшиком ладони, её хозяин что-то умоляюще бормотал. Григорий Фёдорович бросил, не считая, все имеющиеся монеты в загребущую ладонь, и попрошайка, сгорбившись, отправился на поиски новой жертвы.
Блуждание по вокзалу совсем побороло здравый смысл Григория Фёдоровича:
- А этот «лаваш для кур», который у вас за 20 руб., он только для кур или людям в пищу тоже годится? - поинтересовался он в окошке закусочной.
Продавец глянул хитрыми глазами и протянул ему не только лаваш для кур, но и два пирожка с прошлогодней капустой, и одну упругую свиху с мясом и сыром явно не первой свежести.
Наконец-то к Григорию Фёдоровичу пришла спасительная мысль, которой он сопротивляться не стал. Памятуя о том, что в его уже преклонном возрасте опасно отправляться в незнакомые места, вредно есть незнакомую пищу, он решил ничего не покупать и никуда не ехать.
- Книга, конечно, друг, - подумал Григорий Фёдорович, - но не такой уж незаменимый.
