Меня до сих пор не покидает ощущение подлинности телеграммы. Даже мозги, на автомате, продолжают поиск вариантов решения этой задачи. Что до 30 февраля, так было же в одной телеге " машинист работает в должности с 1908 года" и "падение-нападение" воспринялось как простая опечатка. Единственное, что смущало, так это оформление телеги - уж больно аккуратное, обычно всё выглядит более непрезентабельно. А насчёт маразму, так и покруче было, и ведь исполняли (по крайней мере рапорта писались).Так что манок сработал стопротцентно.
Тут в тему статью прочитал, наводит на размышления ...
Был у меня случай в начале 90-х годов, когда я активно занимался коммерческими охотами, в т.ч. и на гусей. Дело было на Ярославщине, где охоту нам организовал большой ее знаток, который прожил на Чукотке более 30 лет и добывал там гусей в промхозе в больших объемах с целью заготовки мяса. Гусей он научился подманивать виртуозно вообще без манка (в кулак) голосом белолобика.
Посмотрев на его снаряжение и, главное, на его примитивные профили, мы поначалу проявили определенное недоверие. Когда же моя группа из пяти охотников прибыла утром на место охоты и увидела подготовленный для нас общий большой «шалаш», то сомнения одолели даже отпетых оптимистов. «Шалаш» представлял из себя выложенный по краям полукруг из сена диаметром около 4 м, высота слоя сена была 30–40 см
Сено нужно было не для того, чтобы укрывать и маскировать охотников и их амуницию, а чтобы они могли лежать на нем по кругу. Ни у одного охотника никакого камуфляжа и сеток не было, а о костюмах «лешего» тогда еще не слыхивали. Одежда у всех была обычная: бушлаты, сапоги, шапки. Я мало верил в успех и сразу под предлогом тесноты сбежал и спрятался в ближайший стожок сена. Пролет гусей был не очень интенсивный, но то, что я увидел, запомнилось навсегда. Такое не забывается.
В этот день я увидел настоящий «цирк» наяву, наподобие того, что вытворяли американские чемпионы по подманиванию в Туле. Манильщик легко заворачивал своими громкими криками пролетающие даже вдалеке (приблизительно до 1 км) стаи, большая часть которых была «транзитниками» (завернуть их было особо сложно).
Я как завороженный глядел, когда вся стая после голоса манильщика вдруг проявляла сильное беспокойство, переходящее в «открытый бунт»: строй ломался, гуси сбивались в кучу, деловитая перекличка переходила в неуправляемый горластый базар, совершенно очевиден был мощный настрой птиц «завернуть» на обманный крик.
Боже, как это было похоже на людей! В ответ на мастерский провокационный призыв в стае сразу начала бузить молодежь, которая обычно располагается в хвосте гусиного клина. Бузотеры горласто требовали смены курса, ломали строгий порядок, массово выходили из подчинения старших и смущали послушных: «Перемен! Перемен требуют наши сердца!»
Через какое-то время вожак, потеряв надежду водворить порядок, сдавался и, возглавив строй, заворачивал стаю на голос провокатора, обещавшего сладкую жизнь. Гуси пролетали на большой высоте строго над «шалашом» и с удивлением рассматривали моих охотников, которые неподвижно лежали лицом вниз с вещами и оружием совершенно на виду, без какой-либо маскировки. Пропустив их метров на 100–200, егерь вновь начинал манить, и гуси обычно заворачивали на новый круг. И так несколько раз.
Птицы прекрасно видели, что внизу люди, вещи, но как загипнотизированные кружили снова и снова, не понимая, чему верить: глазам или ушам своим. Никакого «органного оркестра» наш манильщик не устраивал, его звуки вблизи стаи были редкими, тихими, «доверительными» и, наверное, очень убедительными – типа разговора.
– Что это около вас, охотники?
– Да ерунда, не верьте! Свои!
– Мы что, слепые? Не видим «подставу»?
– Не верьте глазам! Все в порядке, садитесь без опаски!
– А не пальнут? Боязно!
– Да не! Нет тут никого!
Ну, гуси «лапы вперед» – и на посадку, да прямо на людей. А те по команде вскочили и давай стрелять с ближней дистанции. И так весь день.
По всему «шалашу» были разбросаны несколько десятков разноцветных блестящих стреляных гильз, но и это гусей не отпугивало. Стрельбы было много, но добыли тогда всего одного гуся. Никого это не огорчило, т.к. впечатлений хватило через край – никто ничего подобного никогда не видал и не слыхал. Мои ребята потом не раз ездили к этому егерю и всегда были в полном восторге от охоты.
Я часто рассказывал эту историю, но почти всегда меня выслушивали с недоверием, особенно опытные гусятники.
– Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда! – делали вывод они, расценивая мою реальную историю как образец «охотничьего рассказа».
Год назад на ВВЦ в Москве проходил семинар для любителей охоты на гусей, где самые опытные гусятники делились своим мастерством. Их опыт и выводы из него схожи:
а) гуси очень осторожны;
б) манить нужно мастерски;
в) малейшее нарушение маскировки сразу угробит все дело;
г) все должно быть безупречно.
Я с этими утверждениями абсолютно согласен, но все же своими глазами видел чудо подманивания, когда были беспардонно нарушены элементарные нормы маскировки, а гуси, словно под гипнозом, днем шли на посадку чуть ли не на головы незамаскированных охотников и к примитивным профилям.
Об этом феномене я попробовал поговорить после окончания семинара с одним из авторитетных гусятников, который до такой степени был зациклен на маскировке, что даже в городе постоянно ходил в костюме «лешего». К моему удивлению, разговора не получилось: знаток при моем обращении к нему так шарахнулся в сторону, как гуси от внезапно увиденной опасности. А жаль, тема-то весьма интересная.
Может быть, кто-то из опытных орнитологов попробует разъяснить странное поведение гусей
