[Гудок] [8 июля 2011] Неопалимая Майя

[Admin]

Неопалимая Майя

Перед домом начальника станции Свеженькая Майи Бульдяевой, там, где раньше росла картошка, раскинулся живописный пруд. Прозрачная вода, песчаное дно. Так и хочется окунуться жарким июльским днём. Впрочем, местным жителям водоём напоминает вовсе не о летнем отдыхе, а об ужасном бедствии, случившемся здесь год назад.

Станция Свеженькая - в самом конце Московской дороги. Добраться до неё - всё равно что приехать на край света. 80 км в сторону от федеральной трассы М5 «Урал» преодолеваем за три часа. Дорога петляет среди лесов, местами совершенно разбитая. Одна часть посёлка в Мордовии, другая - в Рязанской области. Вокзал на мордовской стороне. Сворачиваем к нему.

Майя Бульдяева встречает нас у калитки.

Кабинет начальника станции очень уютный, в нём новые кресла и мягкий диванчик. «Год назад, до пожара, станцию окружали дома, а сейчас тут поле», - вздыхает хозяйка. От вокзала до ближайших изб - 200 метров. Зимой дорогу заметает, освещения нет, и люди теряются в поле. «Одна бабушка пошла вечером на станцию и заблудилась. Я услышала крик, взяла фонарик, нашла старушку и привела на вокзал. Сейчас посёлок опустел: молодые уехали, остались старики. Ходить на станцию через поле они боятся», - рассказывает Майя Васильевна.

ОДИНОКИЙ ПЕРРОН

В кабинет заглядывает дежурная по станции. Бульдяева говорит ей, что стрелку уже сама перевела. Оказывается, стрелки до сих пор здесь переводят вручную.

Выходим на перрон - не видно ни одного светофора, нет линий электропередачи, только рельсы. Неподалёку сохранившиеся здесь колонки для заправки паровозов водой. Женщина разводит руками: «Светофоров у нас нет, а отправляем и принимаем поезда по однопутному участку по жезловой системе».

На Свеженькой два жезловых аппарата. На одном из них - большая красная звезда. Вроде бы такому раритету место в музее, а на Свеженькой он по сей день служит верой и правдой. «Самая надёжная система, - улыбается начальник станции. - Автоматика может отказать, а жезловые аппараты - вечные».

Впереди показывается двухвагонный пригородный поезд на тепловозной тяге. Он идёт из ближайшего города Сасово в село Морсово, что в Пензенской области. В Свеженькой его ждут человек десять. За две минуты они садятся в вагоны, дежурная и машинист обмениваются жезлами, поезд отравляется, и жизнь на станции замирает.

Кстати, кассира здесь тоже нет. Начальник станции или дежурная сами продают билеты. Бульдяева признаётся: «А мне нравится самой продавать - с людьми общаешься, выбираешь им места получше». Вдруг она оборачивается к кирпичному фундаменту сгоревшей водонапорной башни и показывает на него рукой: «В прошлом году вспыхнула водокачка, а искры от неё разлетелись на дома. Несколько изб охватил пожар».

СПАСИТЕЛЬНАЯ СТАНЦИЯ

Трагедия разыгралась в воскресенье 25 июля 2010 года. Сначала горела трава близ кладбища. Добравшись до посёлка, огонь мгновенно охватил три-четыре дома. Тушить было нечем. Бульдяева вызвала из Са-сова пожарный поезд. Пока он был в пути, дома вспыхивали один за другим. Через час подмога всё же пришла, но двух цистерн пожарного поезда просто не хватило. Не спасли положение и прибывшие из дальних посёлков пожарные машины. «Полыхало так сильно, что даже пожарные убегали от огня, чтобы спасти технику», - вспоминает Майя Васильевна.

Пожар подбирался к станции. В нескольких метрах от неё загорелся пятиквартирный дом, в котором с 1901 жили железнодорожники. Бульдяева бегала вокруг станции с иконой Неопалимая Купина и молила Бога о спасении. Носились мысли: «Сгорит станция, и я останусь без работы, а работа для меня - всё! А сгорит дом, не так страшно, ведь я могу и на станции жить, здесь есть и диванчик, и кресла. Проживём!» - рассказывает она.

Бульдяевой всё же удалось спасти свой дом, сгорела лишь баня. Однако на том пожары не закончились. Дома горели весь август, каждый день, по три-четыре строения одновременно. Днём и ночью на Свеженькую приходил пожарный поезд, нужно было всё время переводить стрелки. Сюда же поступала гуманитарная помощь из Рязанской области и Мордовии. Продукты, одежду и медикаменты Майя Васильевна распределяла среди погорельцев. Сил на работу и охрану дома круглыми сутками у неё оставалось всё меньше.

Пришлось за 100 рублей в сутки нанимать местных жителей, чтобы караулили станцию. О тех тревожных ночах женщина вспоминает с дрожью в голосе: «Мы с мужем перебрались спать на пол, рядом с дверью у нас всегда стояли наготове два ведра воды.
От любого шума я просыпалась, с закрытыми глазами хватала вёдра и выбегала во двор в одной ночнушке, босиком. Ещё боялась потом, что пятки никогда не отмою. Думалось иногда: вот, сгорел у людей дом - и они отмучились, а мы как проклятые боролись каждый день с огнём».

От горящих домов люди бежали на станцию. На глаза Бульдяевой наворачиваются слёзы, когда она вспоминает: «Одни пришли с телёнком и с гусями, из вещей взяли только документы. Одна моя знакомая прибежала в одном носке с сумочкой. Мы её открыли, а там - вата, очки и карандаши. Многих охватывала паника, они не понимали, что надо спасать, и хватали с собой разную ерунду. Все плакали, кричали».

Всего в Свеженькой сгорело 128 построек, пострадали 90 семей, погибли восемь человек. «Пострадавшим выплатили компенсацию 26 тысяч рублей за квадратный метр сгоревшего жилья. Три работника дороги и три пенсионера, потерявшие жильё, получили от компании по 200 тысяч. А мне дали 40 тысяч за сгоревшую баню - по 10 тысяч на каждого члена семьи, - говорит Бульдяева. - Да ещё вручили бумажку - договор с лесничеством на 35 кубов погоревшего леса. Мол, строй себе из него новую баню».

ГЛАВНАЯ НАГРАДА

В начале сентября Майя Васильевна вызвала восстановительный поезд для уборки территории от остатков сгоревших построек. На одной из платформ привезли экскаватор, и она попросила рабочих выкопать пруд у себя в огороде. Водоём получился три метра глубиной и вскоре сам наполнился грунтовыми водами. Теперь в случае нового пожара Бульяевой есть чем тушить огонь.

А вот главы администраций обоих частей посёлка - мордовской и рязанской - не вняли совету Бульдяевой выкопать у себя пруд. Зато перед мордовским поселковым советом висит противопожарный щит, на котором лопата и целых два пятилитровых ведра. А ещё - каждый житель должен держать на случай пожара либо лопату, либо ведро, либо лестницу. Жители даже за это расписались.

«Но какой толк в лопате и лестнице, если нет воды и пожарной машины?» - говорит дежурная по станции Татьяна Иванцова.

В рязанской части посёлка дела и того хуже. Территорию здесь так и не убрали. Местами торчат почерневшие от копоти печные трубы. Будто сцена из фильма «Иди и смотри» про сожжённую фашистами деревню. Тем не менее среди этого пепелища продолжают жить семь семей. Большинство же погорельцев уехали в Сасово.

В сентябре прошлого года Майю Бульдяеву вызвали к начальнику Московской дороги Владимиру Молдаверу за наградой. И тут случилось неожиданное. Женщина вспоминает: «Когда приехали в Москву, на выходе из поезда у меня вдруг закружилась голова, и я упала». Три недели Майя Васильевна пролежала в железнодорожной больнице в Люблино. Врачи подозревали инсульт, но в итоге диагностировали гипертонический криз. Спустя пять месяцев её вновь вызвали в столицу. На этот раз она получила благодарность за борьбу с пожаром от Владимира Путина. Вручал награду министр транспорта Игорь Левитин.

Заслуженные трофеи Майя Бульдяева выкладывает на диван - золотые часы, ручка и грамота. Она не спеша рассказывает о каждой из них: «Вот благодарность от начальника дороги, а это - часы от бывшего заместителя начальника дороги по Московско-Рязанскому региону Леонида Шауро, а тут - ручка от главного ревизора дороги Юрия Овсянникова». Затем она бережно достаёт икону Неопалимая Купина и кладёт её вместе с другими наградами. Она знает - образ помог спасти от огня станцию и дом.

Есть у Бульдяевой и ещё одна, самая ценная награда - благодарность и уважение местных жителей. «Я стараюсь всем в посёлке помочь. Привожу из города лекарства, продукты и даже гробы, - говорит она.

- Да-да, вот у одной женщины муж умер, и я ездила в Сасово покупать гроб. У нас-то в посёлке мастеров по этой части нет».

Деньги за труды начальник станции никогда не берёт. Дом, в котором сейчас живёт Майя Васильевна с семьёй, также достался ей за большое и доброе сердце. «Здесь жил дедушка, я за ним ухаживала, еду носила, прибиралась, а когда он умер, его дети мне дом подарили. Правда, с условием, что они смогут летом приезжать сюда на отдых», -объясняет женщина.

В этом году она вновь затеяла ремонт на вокзале. Сейчас работы в самом разгаре. Майя Васильевна с любовью показывает зал ожидания, комнаты дежурных и слесарей. Станция Свеженькая стала Бульдяевой родной. Ещё бы, ведь она здесь проработала 22 года.

Радуют её и сыновья. Сергей и Николай закончили рязанский железнодорожный колледж. Мама гордо заявляет: «Сыновей хочу взять к себе. Старший - Сергей - уже скоро начнёт у меня работать, а потом и младшего на Свеженькую возьмём. Буду всему их учить сама».

Что же до пруда, то со временем он превратился из глубокой лужи в излюбленное место для купания у местных ребятишек.

«Я никому не отказываю, если хотят -пусть плещутся», - довольно произносит хозяйка.

Светлана Казанцева