[Гудок] [16 мая 2011] На пиру остроумия. В отделе «четвертой полосы» собралась фантастическая компания

[Admin]

На пиру остроумия

В отделе «четвертой полосы» собралась фантастическая компания

Прежде чем стать писателем и драматургом, доктор Михаил Булгаков, родившийся 15 мая 1891 года, прошёл школу газетного хроникёра.

Сам Булгаков утверждал в «Автобиографии», что свой первый рассказ писал ночью в 1919 году «глухой осенью, едучи в расхлябанном поезде, при свете свечечки, вставленной в бутылку из-под керосина...». По свидетельствам близких людей, знавших Михаила с раннего детства, уже в семилетнем возрасте он сочинил рассказ «Похождения Светлана», а в пятом классе гимназии - фельетон «День главного врача», а также эпиграммы, сатирические стихи и непритязательные пьески.

Несмотря на очевидные литературные способности, Булгаков, считавший врачебную профессию своим единственным призванием, в 1916 году окончил медицинский факультет Киевского университета. Во время Первой мировой войны служил в полевом госпитале сначала в Каменец-Подольском, затем - в Череповцах. В сентябре 1916 года его отозвали с фронта и направили заведовать земской Никольской сельской больницей в Смоленской губернии, а в 1917 году перевели в Вязьму. Этот период жизни писателя нашёл отражение в «Записках юного врача»

Так что, когда тридцатилетний Булгаков осенью 1921 года приехал «покорять» столичную прессу, за его плечами был не только литературный, но и богатый жизненный опыт. Он успел поработать врачом, знал глухую русскую провинцию, оказался свидетелем кровавых событий гражданской войны в Киеве, а также успел побывать актёром, лектором, составителем словаря, инженером в научно-техническом комитете.

Москва, переходившая от военного коммунизма к НЭПу, встретила будущего писателя неприветливо. «Меня гоняло по всей необъятной и странной столице одно желание - найти пропитание. И я находил... Я писал торгово-промышленную хронику...» - так говорил он о своей московской жизни в «Трактате о жилище».

Мучил Михаила Булгакова и «квартирный вопрос»: он жил то в студенческом общежитии 1-го мединститута, то в коммуналке при детском саде печатников.

В конце концов после долгих скитаний по разным углам поселился в доме № 10 по Большой Садовой улице, в легендарной квартире № 50. А она, как известно, стала прообразом той самой «нехорошей квартиры», где обосновался Воланд со свитой и где сейчас находится Музей Булгакова.

Отсюда, с Большой Садовой, он ездил на Солянку, в газету «Гудок». Здесь с апреля 1922 года, как отмечают биографы, Булгаков обрёл наконец «прочное место в жизни» -должность литобработчика в отделе писем. Много времени уделял коллективной работе в отделе «четвёртой полосы».

В этом отделе «Гудка» собралась фантастическая компания. Что ни имя, то литературная звезда: Михаил Булгаков, Юрий Олеша, Илья Ильф, Евгений Петров. К ним постоянно заглядывали Валентин Катаев, Константин Паустовский, Исаак Бабель, Виктор Шкловский. Здесь, по выражению Ильфа, царил «пир остроумия».

Булгаков, правда, держался особняком. Его уважали за огромный талант и мастерство, но относились с определённой настороженностью к его взглядам, диссидентским настроениям. Коллеги вспоминают о нём как о человеке несловоохотливом. И своей одеждой он вызывал изумление - ослепительными рубашками с гипсово-твёрдыми воротничками, выутюженными брюками, моноклем на шнурке. В этом проявлялся не только элемент театральности, но главным образом - позиция самозащиты, недопущения к своему «я», некой маски, скрывавшей ранимость. Газетчикам тех лет запомнились его иронические высказывания, остроумные розыгрыши.

Однажды в комнату, где работала бригада «четвёртой полосы», рассказывал сотрудник «Гудка» Михаил Штих, «вбежал не на шутку рассерженный руководящий работник редакции Август Потоцкий и сказал со своей обычной прямотой:

- Ребята, вы суккины дети! Ловите блох чёрт знает где, а что у вас под носом происходит, не видите.

- А что у нас происходит под носом, Август? - спросили мы.

- Посмотрите, как ваш друг Михаил Булгаков подписывает уже второй фельетон!

- Посмотрели: «Г.П. Ухов». Ну и что ж тут такого?

- Нет, вы не глазом, вы вслух прочтите! Прочитали вслух... Мамочки мои! «Гэпэухов»!

Мы были обескуражены, а Булгаков получил нагоняй и следующий свой фельетон подписал - «Эмма Б.».

«...Булгаков очаровал всю редакцию светской изысканностью манер, - вспоминал его другой коллега Эмилий Миндлин. -Всё - даже целование ручек у дам и почти паркетная церемонность поклона, - решительно всё выделяло его из нашей среды. И уж, конечно, его длиннополая меховая шуба, в которой он, полный достоинства, поднимался в редакцию.»

Любовь Белозерская, ставшая в 1924 году второй женой Булгакова, отмечала в воспоминаниях: «Мы часто опаздывали и всегда торопились. Иногда бежали за транспортом. Но Михаил Афанасьевич неизменно приговаривал: «Главное - не терять достоинства». Перебирая в памяти прожитые с ним годы, можно сказать, что эта фраза, произносимая иногда по шутливому поводу, и была кредо всей жизни писателя Булгакова».

Первые шесть лет жизни в Москве он посвятил журналистике. Только в «Гудке», где Булгаков работал с апреля 1922-го по август 1926 года, было напечатано свыше 120 статей. В этих «московских хрониках», как их называют современные исследователи, хорошо видны основные приметы того времени, ярко нарисованы главные объекты его газетного творчества - обитатели московских коммуналок, базарные торговки, служащие-бюрократы.

«Сегодня в «Гудке» в первый раз с ужасом почувствовал, что я писать фельетонов больше не могу - физически не могу», - читаем его дневниковую запись за 1925 год.

Начинался Булгаков-писатель. В его письменном столе уже лежала рукопись книги, которая станет известна читающему миру под названием «Белая гвардия» и которая докажет этому миру, что родился большой автор.

Юрий Акимов