poster444

«Белые пятна» охраны труда

Проблемы охраны труда в России относятся к числу самых актуальных. По данным информационного центра Министерства по чрезвычайным ситуациям, ежегодно на ее территории происходит более тысячи чрезвычайных ситуаций, материальный ущерб от которых исчисляется в миллиардах рублей. Особенность аварий на предприятиях сегодня — это возросший масштаб их последствий. Уровень смертности в главных отраслях страны достиг условной величины 25. В странах Западной Европы он равняется 3. Вот и почувствуйте разницу!

Железнодорожная отрасль, о которой пойдет разговор ниже, должна процветать — это необходимое условие экономического развития России. Именно она располагает всеми необходимыми силами и средствами, чтобы первой решить наболевшие вопросы охраны и надежности труда. Между тем, ситуация приобретает нарастающую остроту, имеющаяся система производственной профилактики и уровень медицинского обеспечения не дают надежных гарантий.

Все попытки администрации железнодорожных предприятий обуздать травматизм и смертность терпят сокрушительное поражение. Формальные инструменты борьбы с этим злом таковы, что убеждение в собственном бессилии владеет большинством опытных производственников. Между тем, оптимистические соображения на этот счет имеются, и поскольку они приобрели форму системы взглядов, начинать приходится издалека.

С 1996 г. по настоящее время на предприятиях Московско-Смоленского отделения Московской дорога сохраняется чрезвычайное положение. Если внимательно присмотреться к этой взрывоопасной ситуации, следует отметить, что под ЧП подразумеваются только показатели травматизма и смертности. Получается, хромает только охрана труда, а в остальном все хорошо и замечательно. Извините, но так не бывает. В нашей жизни все взаимозависимо.

Как правило, бурная деятельность администрации любого предприятия возникает сразу после очередного ЧП. В ее основе заложен карательный принцип: виновный должен быть обязательно найден и понести возмездие, которое послужит суровым уроком для так называемых скрытых разгильдяев. Однако результаты последних трех лет доказывают несостоятельность подобного подхода и необходимость поиска новых путей.

Задумываясь над бекасовской трагедией, невольно приходишь к выводу, что машинисты оказались “слепы” к очевидным запрещающим сигналам светофора и не выполнили прямые указания дежурного по станции, заплатив за это своими жизнями. Один погиб, другой осужден. Нет, не похоже это на упрошенную оценку, сводящуюся к “преступной халатности”.

Интересно в этом отношении высказывание профессора Б. Паркинсона: “Важнейшим продуктом автоматизированного мира является затянувшаяся глубокая тупость. Это новый, совсем недавно открытый закон (1987)... И он, действительно, учитывает то обстоятельство, что объем работы в сегодняшнем мире оскорбительно мал, и эта оставшаяся работа, как правило, невыразимо нудна... ни один человек не должен быть связан с компьютерами или аналогичными средствами более трех дней в неделю... каждая фирма, которая предлагает подобный вид деятельности, обязана предложить в течение оставшихся двух дней качественно отличающуюся работу... сельскохозяйственную деятельность или, допустим, резьбу по дереву. То есть в каждом случае что-то совершенно иное”.

Сказано смело. Осмысливая данные соображения применительно к машинистам, нужно отметить, что монотонность и однообразие их работы полностью подходят к заключениям профессора, но не раскрывают сущности. В российских условиях скучать и привередничать не приходится, а вот почему машинист превращается в “безумца” -— хотелось бы знать.

Тот, кому довелось побывать в кабине щебнеочистительной машины, подтвердит, что грохот и сотрясение циклопических механизмов способны вытрясти из тела душу. Участники бекасовской трагедии вели себя так, как будто смертельно устали, что и привело к печальному финалу. Вопрос, почему произошло грубое нарушение нормативов труда, является предположительным, но важным, именно потому, что это типичная ситуация на производстве, порожденная так называемым человеческим фактором.

Только один очень важный момент. Миллиарды неприметных рублей на оплату листков нетрудоспособности (ЛН) улетают “вхолостую” из сферы производства, унося бесценный трудовой потенциал, и никто, кроме бухгалтеров фонда социального страхования, этого не замечает. Между прочим, последние давно говорят о катастрофическом уничтожении средств фонда, которые поглошаются оплатами ЛН, оставляя на прочие социальные программы примерно 1/3.

Как показывают расчеты в коллективах Московско-Смоленского отделения Московской дорога, сокращение числа ЛН примерно на 30 %, а это вполне реально, позволило бы вкладывать высвободившиеся средства на охрану материнства, детства, труда, полноценного отдыха с максимальной социальной и производственной отдачей. Чем не достойная цель совместных действий профсоюзов и администрации? Подобное снижение имеет экономический эквивалент, равный 25 % от фонда заработной платы.
Эти соображения достаточно убедительны без особых комментариев. Администрация и профсоюзы отрасли должны установить контроль за динамикой заболеваемости, подключив сюда специалистов соцстраха. Последние явятся главными оппонентами лечебным и санитарным врачам. Именно они неизбежно поймут, что страховое дело в его нынешней форме никуда не годится. Почему страховщики свободно оперируют денежным выражением заболеваемости, а главный инженер депо этого сделать не может?

Проблема заключается в том, что потери труда от заболеваемости могут быть компенсированы только за счет сверхнормативных усилий здоровой части коллектива, его биологической устойчивости. Иногда приходится наблюдать форменные истерики типа: “Я так больше не могу, здесь должно работать 4 человека, а вкалываю я один!”. Иными словами, потери потенциала труда имеют обыкновение накапливаться и разряжаться в самой неожиданной форме — от аварий до инфаркта у отдельного специалиста.

Второе важное обстоятельство заключается в том, что основной контроль должен проводиться на местах мастерами, врачами, нормировщиками, инспекторами отдела труда, профсоюзными работниками. Главный инженер — председатель комиссии — только заслушивает отчетные доклады от них и требует конкретное заключение.

Всех специалистов по заболеваемости, как правило, поглощает необъятная величина принятых форм учета. Те, кому приходится видеть доклады цеховых врачей по заболеваемости, неизбежно наблюдают развитие “сонного паралича" от обилия разрозненной информации, совершенно непригодной для практического использования.

Дело в том, что 90 % сведений по заболеваемости следует отбрасывать. Интерес представляют только “всплески” заболеваемости в виде сравнительных коэффициентов от обших показателей по предприятию. Они немногочисленны и доступны техническому уму руководителей хозяйства. Демографический процесс бесхозен, никто за него не отвечает, хотя экономически он перспективен. Кто будет держать в руках эту информацию, тот и будет владеть важным звеном экономической стабильности.
К сожалению, проводить длительные наблюдения за работой некоторых депо оказалось невозможным. В частности, после представления сведений руководители цехов запретили доступ инспекторов к документации. В то время заболеваемость анализировалась “вручную”, без компьютерного анализа, т. е. просматривались все больничные листки. Обращения к администрации оказались безрезультатными. Работа не имела и до настоящего времени не имеет официального утверждения.
Напрашивается естественный вывод: неуправляемость и не- подотчетность медицинских и страховых структур на производстве должны смениться созданием инженерно-врачебной бригады (ИВБ), в которую войдут представители соответствующих служб.
Разумеется, инициатива в решении этой сложнейшей проблемы может принадлежать администрации дороги, в аппарате которой должна быть предусмотрена специальная должность координатора ИВБ, с непосредственным подчинением его главному инженеру магистрали.

Ведь большинство управленцев — прежде всего, это главные инженеры — убеждено: на местах врачи управляют ситуацией заболеваемости. Им невдомек, что это совершенно не так. Более того, они будут поражены и полностью сбиты с толку, когда станет ясно, что эта задача является их кровной обязанностью и необходимостью. И, наконец, они вынуждены будут признать, что демографическая динамика вверенного им в управление коллектива — также лежит на их плечах.

Только на первый взгляд ситуация фантастическая и кошмарная, но это именно так: если ею не управлять, производственная жизнь наполнится неизбежным посягательством на здоровье работников. Это, собственно, и происходит в моменты катастроф, несчастных случаев. Все понимают характер происходящего, но вынуждены начинать поиски “виноватых", и все это превращается в систему.

С другой стороны, представители медицины на производстве глубоко убеждены, что понять и, тем более, влиять на заболеваемость невозможно. В обших чертах ясно, что отстаивание прав человека требует колоссального напряжения общественных сил. Формально такое право зафиксировано в юридических документах. Медики не удовлетворены своей ролью бесстрастных статистов. Многочисленные справки и отчеты — вот бездна, которая превращает их в заложников «бумажных отношений».

Данные о первичной инвалидности представителей железнодорожного транспорта убедительно свидетельствуют: около 0,5 % состава, в первую очередь, локомотивщиков, путейцев, связистов в возрасте 50 — 55 лет получают инвалидность. Из указанных групп только одна соответствует традиционным представлениям о тяжести и вредности труда. Причем, у работников локомотивной службы показатель равен 0,55 %, а в службе пути, известной многочисленностью неблагоприятных факторов производства, — 0,48 %. Наиболее высокие показатели выхода на инвалидность отмечаются по классу новообразований — 27,7 %, болезни органов кровообращения — 24,6 %, костно-мышечной системы — 15,7 %, травм — 11,1 %.

Интересно, почему на первом месте не фигурируют сердечно-сосудистые болезни? И тут все разъясняется при анализе женских заболеваний. Оказывается, если у мужчин отмечаются болезни органов кровообращения, а именно 35 % от общей структуры, то у женщин на первое место выходят опухоли, причем в немыслимом количестве — 60 %, при всем при том, что по численности они составляют V3 от всех инвалидов. Это они, женщины-инвалиды, “ломают" привычные пропорции.

Сегодня под угрозой, если можно так выразиться, — потенциал общественного воспроизводства, что создает целый комплекс социальных проблем семьи, материнства и детства.

Можно отметить три разновидности мер воздействия на ситуацию. Первое — профилактика злоупотреблений ЛН. Как только рабочие узнают о контроле за использованием ЛН, их количество сразу снижается на 10 %. Второе — контроль за качеством врачебной экспертизы. Нельзя допускать ослабленных людей к вредным или индивидуально противопоказанным рабочим местам. Есть соответствующая статья КЗоТ. И, наконец, третье — выявление нарушений условий труда.

Для наглядности приведу только два характерных примера. Машинист-инструктор Б. имел за год 7 ЛН с различными диагнозами обшей продолжительностью 119 дней за год! Один из диагнозов привлек внимание специалистов и оказался не соответствующим действительности. После собеседования в дальнейшем этот работник в медицинские учреждения не обращался.

Машинист М. имел 3 ЛН обшей продолжительностью 52 дня. Один из диагнозов показался подозрительным, так как имел отношение к... гинекологии!

На мой взгляд, пришло время для создания методов так называемого цитоферментного анализа на базе лабораторной клиники. Они, кстати, были утверждены Минздравом СССР еще в конце 60-х годов, но до сих пор не используются с должной эффективностью. Эти обследования не имеют аналогов и позволяют объективными методами отслеживать состояние организма при всех лечебных и профилактических мероприятиях.

На многочисленных примерах Московской дороги доказано, что рост заболеваемости “провоцирует” производственный травматизм. Достаточно сравнить показатели цехов и участков. Например, в депо им. Ильича контингент часто и длительно болеющих ремонтников превышает здоровую часть коллектива в 17, а в эксплуатации — в 7 раз!

Председатель ИВБ может и должен требовать от специалистов по охране труда, лечебных организаций, цеховых и санитарных врачей ответ на простой вопрос: годен ли человек для конкретной работы по своим биологическим возможностям? Это требование отражено в “Гигиенических критериях оценки условий труда по показателям вредности и опасности факторов производственной среды, тяжести и напряженности трудового процесса". Впервые в столь основополагающем документе отмечено, что производственные вредности вызывают рост неспецифической заболеваемости как соматической, так и инфекционной природы. То есть по данному признаку можно получать соответствующий показатель в экспертной оценке. Это особенно важно, поскольку подавляющее число медицинских заключений в сфере экспертизы фиксируют только необратимые состояния, когда пациент перешел в разряд больного.
В настоящее время средства лабораторного иитоферментного анализа могут достоверно предвидеть естественную смерть пациента за три месяца до ее наступления и, следовательно, появляется возможность принять соответствующие меры.

Нет никакого сомнения, что случаи травматизма также являются следствием особого состояния организма, связанного с усталостью, когда органы чувств, равновесия и предвидения властно ведут своего хозяина к драматическому финалу. А ведь эти состояния, повторяю, можно фиксировать объективными средствами.

Особо следует отметить значение в представленной схеме профпатологического стационара МПС, возглавляемого академиком А.З. Цфасманом. Может быть, не поликлиническая сеть, а железнодорожные клиницисты-профпатологи возьмут на себя внедрение новых методов обследования и профилактики.

Наконец, этический вопрос, который рано или поздно встанет на повестке дня и сделается предметом общественной дискуссии, — это естественный отбор работников производства.

Давайте рассмотрим эту “тонкую” материю. Очевидно, что интересы личности требуют посильной работы, это база прав человека, связанная с продолжительностью жизни. Даже если человек не хочет терять место работы, его долгосрочные интересы могут противоречить его же желанию. Парадоксально, но факт: неизбежные конфликты на данной почве обязательно будут вести к совершенствованию и повышению ответственности за переподготовку и тестирование профессионалов.

Права человека немыслимы вне прав первичных коллективов по месту работы. А права любого коллектива должны контролироваться, прежде всего, по нормативу трудового ресурса, который в результате потерь заболеваемости может испытывать критические напряжения. Этого никак не скажешь, глядя на общие сведения по заболеваемости, но стоит углубиться в характеристики низовых коллективов, как оказывается, что заболеваемость может превышать средний уровень, относительно производства в целом, в десятки раз.
К сожалению, права первичных коллективов не имеют юридического статуса по аналогии с правами человека. Возможно, недалеко то время, когда гражданин будет подавать в суд на неэффективные действия профилактических служб по факту его хронического заболевания.

СЦБот

Эта тема была перенесена из раздела Журнал "Локомотив".

Перенес: Admin